-Какая разница, читатели, между благотворительностью в старину и современной?
- Не знаете? – так я вам объясню.
Прежде благотворили людям, а теперь зверям… На первый раз это кажется немножко странным, а между тем это истина, которую я берусь доказать примером… только, только я прошу вас не делать удивленных глаз, так как Милочка приучила меня видеть в этом «приказание» замолчать немедленно. Итак, начинаю.
Когда-то и где-то, владелец огромного села Золотые Пруды, выпуская крестьян на волю, отдал им в аренду на 60 лет около тысячи десятин прекрасной черноземной земли с платою 3 руб. за каждую во все время аренды. Положим, когда писался этот договор, арендная цена три рубля за десятину была более чем нормальной, но в настоящее время она, конечно, баснословно дешева, и покойный помещик этой арендой оказал истинное благодеяние своим крестьянам.
Прошло несколько десятков лет. Крестьяне-арендаторы, несмотря на тяжелую руку немцев-управителей, бухгалтеров, практикантов (особый вид старост, термин взят из немецкого языка), конторщиков и т.п. немецких человеков, засевших в это имение, - чувствовали себя далеко не плохо, и пожелание Царства Небесного покойному барину не сходило с их уст даже в минуты особого немецкого гнета, при преобразовании большого русского имения в маленький «фатерланд» с парламентом и своим крошечным Бисмарком в лице управителя. Богатели крестьяне и постройками, и хлебушком, и скотиной, хотя иногда и солоно им приходилось от волков, нашедших себе приют в Золото-Прудских лесах после уничтожения около десятка псовых охот окрестных помещиков. Когда становилось уж очень невтерпеж от потерь полу-кровных сосунов и довольно породистых телят, - крестьяне посылали гонцов к уцелевшим охотникам – и волчьи выводки уничтожались последними хоть не в корень, а все же число волков уменьшалось на 15-20 штук за осень.
Но грянул гром и, как иногда водится на Руси, не из тучи, а из кучи. Сначала завелся новый управитель – любитель охоты с 2-3 гончими и ублюдками борзыми на зайцев и лисиц, за ним потянулись практиканты, обзаведшиеся тоже гончими и английскими борзыми-вымесками. Словом, охота в русском фатерланде начала процветать, но немецкий кагал охотиться на волков со своими собаками не отваживался, хотя всякую охоту в своем фатерланде запретил, чтобы никто не смел, пользуясь правом охоты, вытравливать под шумок лисиц и зайцев. Впрочем, устраивались кое-когда облавы и на волков в дни празднования побед немцев над французами, но, несмотря на геройское поднятие духа кагала в такие торжества, волки оказывались всегда подготовленнее французов и избивать себя не позволяли. При таких порядках, через восемь лет, на пространстве 10 верст развелось три выводка волков (это факт достоверный, в одном только выводке, при отзыве с крестьянской земли, оказалось, по числу голосов, - семь переярков).
Прошло еще несколько лет, и выводки, если и не умножались числом, множились количеством переярков и «одинцов-материков». Между тем, управляющим, практикантам и вообще всему немецкому кагалу стало еще легче поддерживать запрет охоты, так как подросли молодые хозяева, завели где-то на юге псовую охоту на английский лад – с пикерами, вместо доезжачих и псарей, и с лихорадками, вместо псовых собак – и ежегодно обещали приехать потравить волков в Золотых Прудах. Один из них, кажется, приезжал зимой, и с помощью облавы, шампанского и других атрибутов современной охоты убито… убито из 40, приблизительно, волков – один.
Один из сорока! Какая удачная спортивная охота!!.
Быть-может, читатели не поверят, что на пространстве 10-15 верст живут и множатся до сорока волков?
Напрасно! Сообщающий мне эти сведения охотник, достойный полного доверия, вместе с тем пишет, что в конце сентября, в лунную ночь он перевидел один из Золото-Прудских выводков и насчитал 14 волков, а «по голосам», на утренней заре, их было еще больше. Выводков же три: первый и второй в Золото-Прудском лесу, на двух краях его, а третий в II – ом, в 10 верстах, в лесу того же владельца.
Тяжело приходится крестьянам от этих так тщательно охраняемых волков, что проход какой-либо охоты, только близ места разведения зверинца, вызывает посланца в догонку с предупреждением от имени «практикантов» из кагала их зверя не травить.
- В разор ввели волки! – стонут крестьяне. – Покойный барин, Царство ему Небесное, экое нам благодеяние оказал, а нонешние то господа зверя на наших харчах держат!
- Не правда ли, читатели, что прежняя благотворительность очень отличается от современной? В старину благотворили людям и из собственного кармана, а теперь благотворят зверям и из чужого кармана.
Что лучше?.. Решение этого вопроса предоставляю самим читателям.