Петр Михайлович Мачеварианов

Красивы, раздольны, богаты охотничьи угодья Сеченовского района Нижегородской области. Не перевелась еще благородная птица тетерев, водится добродушный дупель и хлопотунья куропатка, которая своим порывистым взлетом веселит и пугает охотника, косоглазый пострел заяц, ловкая, хитрая, огненно-рыжая Патрикеевна и извечный спутник дремучих, заскорузлых русских мужиков <серый негодяй> волк.
В самом углу этих земель, на краю Семеновской степи на реке Межа у деревни Липовка сохранились огромные липы, корявые, раскидистые вязы и дубы - все, что осталось от некогда гигантского, несколько сот десятин рукотворного парка-сада.
Здесь находилось земельное поместье <столбового дворянина> Михаила Мачевариани. Михаил Мачевариани был воином и всю свою жизнь провел в седле. Он участвовал во всех кампаниях против войск Наполеона. Кавалерист Мачевариани обладал большим мужеством и храбростью. Был другом и сподвижником генерала от инфантерии, русского полководца Петра Ивановича Багратиона. Принимал участие в Итальянском и Швейцарском походах русской армии под предводительством легендарного генералиссимуса А. В. Суворова.
Свою лихую, полную опасностей кочевую военную жизнь удалой рубака-конник закончил на поле Бородинского сражения, <сложив буйну голову за царя и отечество>.
От него остался <отрок> Петр, по тогдашним обычаям носивший уже русскую фамилию Мачеварианов.
Сын знаменит не менее отца своего. Он тоже провел всю свою жизнь в седле. Участвовал в польской компании 1831-1832 гг., выйдя в отставку, поселился в родовом имении, где занялся разведением русских борзых и псовой охотой, в чем <преуспел и стал известен на всю Россию>.
Среди его друзей-единомышленников, страстных псовых охотников были колоритные, маститые фигуры, знаменитые борзятники - Новиковы, Ляпуновы, Ермоловы, дядя и племянник. Старший В.Г. Ермолов, по всей видимости, стал прототипом генерал-аншефа Троекурова из повести А.С. Пушкина <Дубровский>, а младший - Н.П. Ермолов - был составителем первого стандарта современной русской борзой, принятого съездом псовых охотников в 1888 году.
П.М. Мачеварианов, видимо, как никто другой знал и любил охоту с борзыми. Он прекрасно понимал, что, не зная и не понимая истоков породы, невозможно правильно вести племенную работу. Он потратил много времени на сбор материалов об истории этой породы. Друг и товарищ по псовой охоте А.И. Новиков подарил Петру Михайловичу уникальную рукописную книгу о псовой охоте графа А.Г. Орлова - создателя знаменитого орловского рысака. Фаворит Екатерины II был, по мнению специалистов не только замечательным коннозаводчиком, но и большим знатоком густопсовых борзых.
Сотрудничество с А.И. Новиковым, державшим огромную охоту (иной раз в его псарне было более 300 собак), незаменимый практический опыт старых <собачьих> корифеев дали возможность П.М. Мачеварианову, отдавшему любимому делу, псовой охоте, более .50 лет жизни, вывести одну из лучших фамильных пород русских борзых конца 19 столетия.
Вторая половина 19 века, характеризуется <разбродом и шатаниями> в умах псовых охотников. П.М. Мачеварианов предложил единственно правильный выход из кризиса, к которому практически пришли почти все известные фамильные породы русских борзых.
<Сорок пять лет я псовым охотником; тридцать четыре года веду свою породу борзых собак, которая известна псовым охотникам многих губерний, но я не имел и не имею еще всех тех средств, которые необходимы для вывода желаемой породы.
Обращусь к господам псовым охотникам и скажу по-охотничьи: не следует нам идти вразброд и гнать в отбой, а соединиться в дружную стаю. И только лишь тогда мы выведем породу таких собак, которой будем травить не только в угон, но лишь бы глаз завидел, всех четвероногих зверей, которые бегают по русской земле и составляют предмет псовой охоты. Одним словом: необходимо общество и постоянные ежегодные съезды с образцами выводимых пород. Ум хорошо, а два лучше>.
П.М. Мачеварианов предложил возвратиться на 250-300 лет назад, в то время, когда на Руси существовала одна коренная порода, еще <не разбавленная и не раздробленная крупными вельможами на десятки фамильных разновидностей>.
Идея возвращения к единой породе быстро нашла своих приверженцев. Встал вопрос: что принять за эталон желаемой породы? На поиски компромисса ушло целых 12 лет.
П.М. Мачеварианов и Н.П. Ермолов друзья и единомышленники, еще с 1869 года начали обмениваться производителями, а с 1873 года повели одну общую породу. П.М. Мачеварианов подлил к своим собакам кровь горских борзых А.В. Жихарева и А.А. Столыпина в конце сороковых, годов. В ермоловскую породу первый раз кровь <горок> была прилита еще дедом Н.П. Ермоловым, а второй раз это сделал сам внук в 1851 году. В качестве улучшателей (для придания выносливости) использовались и английские грейхаунды.
Познакомившись с мачевариано-ермоловскми борзыми, псовые охотники безоговорочно отдали предпочтение этому типу.
Роль П.М. Мачеварианова в деле становления современной русской псовой борзой трудно переоценить. П.М. Мачеварианов скромно называл себя любителем псовой охоты. На самом деле он был специалистом, которого при жизни величали <профессором псовой охоты>. П.М. Мачеварианов был теоретик, практик и законодатель псовой охоты. Раса <псовых мачевариановских> борзых, очень красивых и быстрых, была хорошо известна всякому псовому охотнику России. Ими гордились и чванились, тем более что Петр Михайлович был ревнив, продавал своих собак неохотно, никогда не дарил.
Его взгляды, рекомендации и идеи во многом определили дальнейшее развитие и совершенствование отечественных пород.
Этому периоду характерны острые споры, жесткая полемика, масштабы и глубина проработки обсуждаемых вопросов. В те времена борзые С.С.Кареева считались лучшими. С появлением на выставках мачевариановских собак, тип борзых кареевской фамильной породы уступает, пальма первенства переходит к мачевариано-ермоловским. К чести С.С. Кареева, он раньше многих понял, что ему <следует пренебречь ростом и замечательной псовиной для того, чтобы увеличить ширину груди и спины (убрать лещеватость), а также исправить ноги своим собакам.>
Тогда многие еще хорошо помнили прекрасные фамильные породы, которые были безвозвратно утеряны в результате непродуманного использования привозных пород, а посему не было однозначного ответа на вопрос о роли <горок> и <крымок> в истории русской борзой.
Итогом работы начатой П.М. Мачевариановым, уже почившим в бозе, явилось утверждение стандарта русской псовой борзой, а годом раньше произошло исключительно важное событие в деле становления современной борзой: высочайше повелено - <создать Его Императорского Высочества Великого князя Николая Николаевича охоту> (Першинскую охоту).
Потомки последних, наиболее знаменитых фамильных пород (мачевариановской, ермоловской, кареевской, назимовской, жихаревской, протасьевской) составили Першинскую охоту и были признаны за эталон. В них сочетались высокий рост с крепкой колодкой, правильная голова с темным выразительным глазом, прекрасная псовина, сухие костистые ноги. Они обладали резвостью, выносливостью, злобой и мощью в схватке с волком, имели безупречный экстерьер.
Венцом многолетней работы П.М. Мачеварианова по выведению фамильной русской псовой борзой явилось написание книги <Записки псового охотника Сибирской губернии>.
И как всегда при появлении чего-то нового, полезного, дельного у нас возникает <журнальная полемика>. Нет, я ни в коем разе не против дискуссии, но грамотной, объективной, ведущейся профессионалами-специалистами, а не дилетантами-верхоглядами.
Так было и с механической рогатиной А.А. Ширинского-Шихматова, когда на страницах печатных охотничьих изданий <изливали свои опусы> горе- охотники, критиковавшие изобретателя, но сами не видевшие рогатины и никогда не охотившиеся на медведя.
Много позже вспыхнула широкая полемика <о пользе волка как санитара леса>. <Маститые ученые-крысовики> яростно защищали свой тезис: <волк санитар, он полезен, руки прочь от волка!> К чему это привело, всем сейчас известно. Что делать? Видимо, так устроен русский человек.
Записки П.М. Мачеварианова вызвали многолетнюю журнальную полемику о судьбах, качествах, недостатках существовавших в ту пору разновидностей борзых, принадлежавших к многочисленным <фамильным породам>. П.М. Мачеварианов, по природе прямой, резкий в суждениях, за три года после выхода в свет книги сумел приобрести достаточно недоброжелателей и явных, откровенных врагов, но вместе с этим и огромное количество друзей, учеников, последователей. <Записки псового охотника Сибирской губернии> стали настольной книгой тысяч и тысяч настоящих любителей русской псовой борзой.
Книга издавалась только один раз в 1876 году в Москве типографией А.Терлецкого и М.Терехова на Моховой. Второй раз в 1991 году. Во многом благодаря этой книге удалось миновать кризисную ситуацию, возникшую в породах русских борзых во второй половине 19 века. Эта книга открыла эпоху в литературе о псовой охоте.
Почему же на протяжении 115 лет она была <предана забвению?>
Было время, когда о ней намеренно старались забыть, выбросить из памяти, потому что ее автор даже после своей кончины в 1880 году оставался <бельмом на глазу> многочисленных фальсификаторов истории и экстерьера современной русской псовой борзой, как на ее родине, так и за ее пределами.
П.М. Мачеварианов был образованным, эрудированным человеком. Прекрасно рисовал, любил музыку и хорошо играл, обладал пытливым умом и прекрасной памятью, знал французский и немецкий, был прекрасным, остроумным собеседником и рассказчиком. Он обладал даром писать живо, правдиво, захватывающе, как бы перенося читателя в свой охотничий мир. Его присутствие оживляло и охоты, и дамское общество, где он был учтивым воспитанным кавалером. Внешне, по отзывам современников, он чем-то напоминал Наполеона.
Это был самозабвенный, до мозга костей преданный своему детищу, делу всей жизни, идеалу - псовой борзой. Собаковод с большой буквы испытывал охотничье наслаждение от успехов борзых собственного завода. Он нежил своих собак, как борзых, так и гончих. Зимой <псарный двор> согревали печами. Собак ежедневно мыли мылом, вычесывали гребнями и чистили щеткой. В обязательном порядке псари промывали собакам глаза и вытирали чистыми полотенцами. Во время зимней охоты и борзых, и гончих перевозили к месту охоты в специальных крытых возках.
В своей усадьбе Липовке П.М. Мачеварианов имел большой одноэтажный дом, за огромным парком находился луг-выгон. Не для скота - для молодых борзых щенят, куда они выпускались из расположенной в конце луга псарни. Мачевариановская псарня представляла собой добротный скотный двор. Сколько там было собак, никто из соседей не знал. Говорили - <триста будет>. Хозяин на псарню никого не пускал, а если иногда и показывал гостям собак, то только отдельные своры, которых псари выводили на луг или на залуженный двор перед домом.
От поместья начиналась широкая болотистая, заросшая тальником долина реки Киши. Через верст восемь она расширялась. Река шла местами руслом, местами болотистым разливом в 200-250 саженей ширины. Долина образовывала тянувшуюся верст на десять целинную Семеновскую степь. В оврагах, ограничивающих степь, особенно по правому берегу реки, росли березы, мелкий дубняк с вязовником, колючий терн, перепутанный ежевикой и хмелем. Это были истинные рассадники дичи. Осенью в <отъезжие поля> выезжали на вороных, буланых, гнедых, рыжих, игреневых красавцах-скакунах кавалькады псовых охотников во главе с П.М. Мачевариановым.
До последних дней своей жизни П.М. Мачеварианов занимался псовыми борзыми. На луг из псарни выпускали целый выводок - штук десять молодых борзых. Заводчику было уже около 80 лет. Он становился на четвереньки: борзые через него прыгают, он через них, азартно лает на них разными голосами, забавляется искренне и любовно.
У П.М. Мачеварианова была огромная коллекция охотничьих ружей. В имении была собственная ружейная мастерская - завод по изготовлению ружей. Ружья делали со стволами <Витого Дамаска>. Надежность, дальнобойность, изящная отделка, артистическая гравировка и красота его ружей славились среди симбирских охотников. Верхом совершенства считались кованые в мастерской П.М. Мачеварианова булатные кинжалы и охотничьи ножи.
П.М. Мачеварианов был женат на Верещагиной. У них было четыре сына - Дмитрий, Сергей, Борис и Федор - и две дочери - Ольга и Наталья. Ясный грузинский тип имела Ольга. Старший Дмитрий, гвардейским офицер, был тяжело ранен пулей в ногу при штурме Плевны. Он отказался от ампутации ноги, выздоровел, но ногу <зашнуровывал в толстый кожаный футляр>, который снимал только на ночь. Борис был <чрезвычайно искусным стрелком>. Он не признавал новых скорострельных ружей (уже широко распространенных), а охотился с <маленьким короткоствольным пистонным ружьецом с великолепной отделкой>. Это ружье было сделано в собственной мастерской. Стволы выписывались вчерне, а ложу, замки и всю отделку выполняли крепостные слесаря, учившиеся у московских и петербургских оружейников. После смерти барина два последних оружейника так и звались в народе - мачевариановские слесаря. Как и многие замечательные русские люди, они <пили мертвую>, но им можно было отдать в починку любое дорогое ружье, не опасаясь, что они изуродуют его приемами уездного слесаря.
Все они умерли, не оставив наследников своего искусства. Ружья исчезли, не попав в музеи, где должны бы храниться: их отделка и гравировка не уступали отделке ружей Лепажа или Лебеды.
В шестидесятые годы Мачевариановы выпускали рукописный журнал. Назывался он <Клуб дыма>, В нем помещали статьи, рисунки, карикатуры, посвященные событиям в губернии, охоте, жизни в соседних имениях.
После смерти Петра Михайловича имение пошло с молотка. Псарный двор, старый дом, сады и оранжереи - все прошло как сон. Имение купил один местный делец. Скоро на месте усадьбы поднялись пышные заросли крапивы и конопли. Это была судьба многих усадеб. О многих представителях помещичьей среды можно сказать, что <если бы они имели волю, практический ум и могли учиться и работать, они, вследствие присущих им талантов и способностей, сделали бы много полезного и жизнь русского общества, и русского народа была бы иной>.
Раскупили мачевариановских собак тут же, приезжали за ними отовсюду. Несколько псовых борзых купил русский хирург П.Ф. Филатов - отец знаменитого советского врача офтальмолога В.П. Филатова. В его усадьбе Михайловке еще 12 лет велась мачевариановская порода борзых. В 1893 году он продает поместье, а перед этим распродает собак. Князь Васильчиков купил у П.Ф. Филатова псовую борзую - суку Лебедку. Этой мачевариановской собаке через много лет пришлось сыграть важную роль в жизни П.Ф. Филатова.
П. Ф. Филатов занимался врачебной практикой, участвуя во многих экспедициях в Средней Азии, Персии, на Дальнем Востоке. Во время русско-японской войны (1905 г.) П.Ф. Филатов поступает врачом в действующую армию. С рекомендательными письмами от московских профессоров- хирургов и письмом брата Н.Ф. Филатова - известнейшего русского врача, он едет в Харбин к главноуполномоченному Красного Креста - князю Васильчикову Б.А.
- Я, ваше сиятельство, хирург, был 15 лет земским врачом, заведовал больницей, был врачом во многих экспедициях, Маньчжурию знаю хорошо, хотел бы получить службу в одном из госпиталей, имею рекомендации.
Князь стоя, не подав руки, выслушал хирурга.
- Нет вакансий, много желающих. Однако, позвольте ваши письма.
Князь, прочитав письмо, воскликнул:
- Филатов Петр Федорович! Да это не вы ли мне лет 15 назад Лебедку продали?
- Я.
- Голубчик, вы бы так и сказали.
Князь схватил хирурга за обе руки, усадил в кресло.
- Ведь какая красавица была, какие от нее щенки пошли, ведь я от них породу сохранил, чистых мачевариановских кровей!-
От князя П.Ф. Филатов вышел главным хирургом одного из самых больших военных госпиталей.

Александр КАМЧАТОВ